Блистательный волейболист, мастер атак Павел Шишкин одержал самую значимую победу в своей спортивной карьере в составе сборной СССР образца 1991 года у меня на глазах — в столице Страны восходящего солнца.
Команда Вячеслава Платонова в отчаянной борьбе выиграла тогда Кубок мира среди мужских сборных. Наставник нашей волейбольной дружины был в очередной раз назван лучшим тренером мира. Приз лучшего игрока турнира достался Дмитрию Фомину. А другого универсала сборной Павла Шишкина, наряду с разыгрывающим сборной Союза Константином Ушаковым, можно смело назвать открытием розыгрыша Кубка мира.
Шишкин начинал турнир в роли запасного, а потом, своей самоотверженной игрой, завоевал место в основном составе, вытеснив из первой шестерки в решающем матче со сборной Южной Кореи одного из лидеров нашей команды Руслана Олихвера.
И знаете почему? В спортивном образовании Павла, в отличие от Руслана, который был силен только в игре на блоке и в атаке, не было слабых мест.
Шишкин прекрасно раздавал пасы, недаром начинал карьеру волейболиста в качестве разыгрывающего, неплохо действовал в защите, а его подачи часто заставляли соперников врасплох. Раз за разом отыгрывал мячи в атаке. И безошибочно действовал на блоке.
После Кубка мира-1991 Шишкин на 6 лет застолбил место в первой шестерке сборной страны. А параллельно он играл в именитых иностранных клубах — вначале в Италии, позже в Бразилии, в Японии, а в 1999 году вернулся в Италию, где через год завершил свою спортивную карьеру.
Но вернемся в Токио, в ноябрь 1991 года. На том представительном турнире я был единственным российским журналистом, кому довелось освещать розыгрыш мирового Кубка, и входил в состав нашей делегации. Сборную Союза поселили в четырехзвездочный отель. Но номера были крохотные, к тому же практически без окон. Меня подселили к новобранцу сборной Шишкину. Почему-то руководство делегации не учло специфику моей работы. Мне надо было ночью (с учетом разницы во времени) диктовать отчеты об играх в газету «Спорт-Экспресс». Думал, что мой сосед в конце концов побьет меня. А он только закрывал голову одеялом и ни разу не сделал мне замечания. У меня тогда мелькнула мысль, а не йог ли Павел? Спустя много лет, когда в начале этой осени мы встретились в редакции журнала «ФиС», я узнал, что не ошибся. Тяга к поиску духовных истин была свойственна Павлу всегда. Он постигал и йоговские практики, и много раз бывал на священном Афоне, и даже стремился стать монахом.
«Такого необычного человека среди моих учеников больше никогда не было, — признался в разговоре со мной олимпийский чемпион, участник пяти Олимпиад Владимир Кондра, умевший на площадке делать всё — и всё на высоком уровне. — Когда он еще юношей попал ко мне в команду мастеров «Искра» (Одинцово), где было немало тертых мужиков, он пахал и пахал, чтобы ни в чем не отставать от лидеров команды. Оставался после тренировки, чтобы подтянуть свои слабые места, и я оставался с ним.
Мы много работали, и как-то незаметно он вытеснил из основного состава одного из аксакалов и стал настоящим хозяином площадки, как называют доигровщиков. Сын ученых, для которых волейбол был лекарством для души,
Павел решил достичь в этой игре совершенства. Мечтал стать игроком сборной страны, участником Олимпийских игр, розыгрыша Мировой лиги. И добился своего!
Есть мечтатели, которые витают в облаках. А он мечтатель и реалист, умеющий ставить цели и идти к ним, преодолевая все барьеры на своем пути. Сильный, добрый, просветленный человек, умеющий прощать и отдавать… Горжусь своим учеником!»
Павел Шишкин. Его миссия и его путь…
Завершив свою блистательную карьеру в профессиональном волейболе, Павел Шишкин сумел после этого добиться ошеломляющих успехов в бизнесе, в благотворительной деятельности, в изучении различных религий, в гольфе и уж не знаю, в чем еще… Но как же ему удавалось и удается раз за разом совершать, казалось бы, невозможное?
Пытаясь найти ответ на этот вопрос, я остановился на одном эпизоде из жизни Шишкина, в котором, как я посчитал, была скрыта необходимая мне подсказка.
Много лет назад, когда Павел еще учился в седьмом классе зеленоградской спортивной школы олимпийского резерва, он заключил со своими товарищами пари на 50 рублей, заявив, что через несколько лет войдет в сборную СССР по волейболу. Его рост тогда не превышал 165 сантиметров, и у него, как все считали, не было никаких шансов выиграть это пари.
Однако произошло то, чего никто не ожидал: изучив соответствующие медицинские рекомендации (в том числе и статьи о достижениях хирурга-ортопеда Гавриила Илизарова), Павел придумал способ, благодаря которому вырос на 35 сантиметров: он ставил кровать под углом в 15 градусов и спал вниз головой, привязав ноги к изножью.
Но что заставляло Павла Шишкина неудержимо двигаться к запредельной цели, которую он поставил перед собой? Может, комплекс неполноценности, порождавший бесконечные попытки избавиться от него и распространившийся на другие сферы деятельности экс-волейболиста?
У меня не было абсолютной уверенности в этом, но я всё же решил задать Павлу такой вопрос. Моя «проницательность» вызвала у него улыбку.
— Никакого комплекса неполноценности у меня не было, — заметил Павел, — было другое. Я завидовал американским «малышам» — баскетболистам, восхищавшим меня своим искусством. Глядя на них, я говорил себе, что с моим ростом можно и в волейболе стать мастером экстра-класса и занять место в главной команде страны.
— Но сначала вы попали в сборную Москвы. Помните, как это произошло?
— Конечно. Мой тренер Венера Сафовна Якубова, которая с большим сочувствием относилась ко мне, приехала в Москву, встретилась с тренером, работавшим с мальчиками в московской сборной, и уговорила его взять меня. «У меня есть один сумасшедший, — сказала она ему, — который тренируется с пяти утра. Он маленького роста, но его обязательно надо взять, иначе он совсем с ума сойдет».
И меня из жалости взяли связующим, посчитав, что я смогу пасовать партнерам. Я побывал на нескольких сборах, а в конце последнего сбора, когда меня случайно поставили в нападение, стал еще что-то забивать. Вот тогда-то я и начал себя вытягивать: висел на турниках и спал на кровати, поставленной под углом в 15 градусов.
— И какое у вас было настроение?
— Я верил, что добьюсь своего, практически жил этой мыслью и, представляя себя другим, ждал, когда это произойдет. Только много позже, когда побывал в буддийском монастыре в Индии, понял, как работает эта мыслеформа. Если все твои жизненные силы будут направлены на достижение одной цели и ты всё время будешь думать о том, чего тебе надо достичь, то Вселенная начнет тебе помогать, и ты добьешься всего, чего хочешь. И я, ничего не зная об этом, поступал именно так.
— В Евангелии сказано: «Просите, и вам дано будет». И мы просим, произнося в трудные минуты нашей жизни спасительные слова: «Господи, помилуй нас грешных». А о чем бы вы хотели попросить Бога?
— Чтобы что-то налить в стакан, нужно сначала что-то из него вылить. Чтобы Бог одарил человека своей милостью, человек должен сначала очистить свой сосуд, то есть свою душу. И для этого есть действеннейшее средство — покаяние… Бог всё время одаривает нас опытом, который нам нужен, но если ты забит обыденными делами и заботами, то не сможешь воспринять ничего нового, так как в твоей душе не будет места для этого.
— А от чего вам надо было очиститься?
— У каждого человека есть слабости, греховные мысли и поступки. Совершенных людей нет. Даже у самых великих йогов бывали темные периоды, когда они сомневались, теряли веру и утрачивали смысл жизни. Каждый человек проходит через это, кто бы что ни говорил. Думаю, что сегодня — с учетом моего возраста и опыта — я могу сказать, что тяга к поиску духовных истин тоже дается Богом...
Мне вспоминается черная такая история. Однажды мы с одним парнем (он был из бандитов) говорили о духовных материях, и он спросил меня: «А может ли Бог простить тебя, если ты убивал?» Я не знал, что на это сказать, но вдруг, неожиданно для самого себя, начал ему отвечать: «Знаешь, — обратился я к нему, — Божьему милосердию нет предела, а вот человеческому раскаянию предел есть. Если же человек сможет до него дойти, то Бог простит его. Но способен ли человек так раскаяться?» Безмерная ценность православия состоит еще и в том, что через исповедь и покаяние человек может достичь прощения и слияния с Богом.
— Вам, насколько мне известно, пришлось испытать немало страданий: вы перенесли тяжелейшую операцию на сердце и так называемую болезнь шахтеров, когда ваша правая рука стала чернеть из-за недостатка кровоснабжения… Русский религиозный философ Семен Франк считал, что «страдания — это самый короткий путь к совершенствованию». Справедливо ли, на ваш взгляд, это утверждение?
— Страдания нужны для того, чтобы понимать, что такое счастье и радость. Не зная страдания, вы не узнаете, что такое любовь. Ну а то, что страдание — один из инструментов Бога, которое очищает душу, — это, конечно, бесспорная истина.
Однако все мы хотим как можно меньше страдать. И учение Будды, постижению которого я посвятил немало времени, указывает путь, по которому надо идти, чтобы, прервав бесконечную череду перевоплощений, достичь этой цели, обретя покой и умиротворение.
— Во время одного из своих прежних интервью вы сказали, что заняться бизнесом вам посоветовал индийский гуру Сай Баба.
— Да, это так. Но перед тем как по его настоянию отправиться в Москву, чтобы заняться бизнесом, я полтора года прожил в буддийском монастыре, где у нас по 10 часов были духовные практики.
Передо мной стояла великая цель — победить самого себя, освободившись от всего, что мешает духовному просветлению, начиная от самых простых слабостей и кончая тщеславными желаниями достичь чего-то, что выделило бы тебя среди всех. В связи с этим вспоминаю слова Люцифера, которого в фильме «Адвокат дьявола» сыграл Аль Пачино: «Тщеславие — мой самый любимый грех».
Многие считают, что если человек ушел в монастырь, то он там ничего не делает; его поят и кормят, а он только молится и медитирует. На самом-то деле это очень тяжелая работа, занимающая круглые сутки. Ты не можешь расслабиться, потому что должен постоянно вылавливать в себе недостатки, даже самые мелкие, греховные слабости и помыслы. И нужно научиться ослаблять их действие, чтобы, изменив себя, стать лучше, чем ты был раньше.
Взять на себя такую аскезу — очень тяжелый путь. Но есть люди, которым удается в течение всей своей жизни не сворачивать с него. И один святой отец, достигший на этом пути благости, может своим внутренним спокойствием уравновесить огромное количество беспокойных умов в мире. К нему приходят обычные люди, он с ними разговаривает, успокаивает, и они, избавляясь от злых побуждений, совершают потом правильные, то есть добрые, поступки...
Когда после таких вот тяжелых усилий я, выполняя указание Сай Баба, приехал в Москву заниматься бизнесом, то испытал чувство недоумения: я не понимал, зачем я здесь. У меня не было ни деловых связей, ни знакомств, ни образования, ни реальных денег, словом, не было ничего, чтобы начать бизнес.
Через два месяца я сел в самолет и улетел обратно. Наверное, думаю, Сай Баба ошибся. Какой такой бизнес я мог открыть в Москве? Куда должен был дернуться?
И вот я снова сижу в толпе, в которой было, наверное, не меньше двадцати тысяч человек, пришедших на встречу с Сай Баба. А он, обходя эту толпу, вдруг остановился и крикнул мне: «Я тебе что сказал? Поезжай в Москву и займись бизнесом». Рядом со мной сидел мой приятель. «Я правильно всё понял? — спросил я его. — Сай Баба требует, чтобы я ехал в Москву?» — «Да. Он выгоняет тебя отсюда».
Я уже говорил, что и раньше встречался с Сай Баба. Его возможности уникальны. Попав к нему на беседу, вы сразу убеждаетесь, что ему известна каждая минута вашей жизни. И он может тут же извлечь из прошлого любую из них. «А помнишь, десять лет назад, ты пошел на рыбалку и потерял там сапог, — как-то сказал мне Сай Баба. — Не волнуйся: нашли твой сапог». Я еще только пытался понять, как он узнал о том, о чем сам я едва помнил, а он уже разговаривал с другим человеком, воссоздавая историю из его жизни.
Количество чудес, связанных с Сай Баба, безмерно: при встрече с ним ты сразу понимаешь, что он великий провидец, сидхи, как говорят буддисты о тех, кто благодаря духовным практикам обрел сверхъестественные силы и возможности. И когда он во второй раз отправил меня в Москву, я нашел там одного своего старого знакомого и сказал ему, что хочу попытаться организовать какой-то бизнес. «Ну что ж, давай что-нибудь сделаем, — откликнулся он на мои слова. — Давай откроем ресторан». — «Давай». Тогда все открывали рестораны. А мне было всё равно, каким бизнесом заниматься.
Мы открыли ресторан и за короткое время наделали кучу, просто море ошибок. И вот тогда я вдруг осознал, что мне нужно учиться, иначе ничего не получится. Я выбрал достаточно сложный для меня курс делового администрирования — Master of Business Administration. Этот курс читался в Гренобльском университете; занятия там проходили на английском языке.
После того, как я закончил со спортом, мне было очень трудно овладевать абсолютно новыми для меня знаниями, так как я был совершенно не подготовлен к этому. У меня даже не было навыка быстро запоминать что-либо из того, что я только что прочитал. Правда, еще тогда, когда мы тренировались, я брался за сложные книги. Меня тянуло на философию, и я даже попытался осилить одно из произведений Ницше. Но уже через три минуты не мог бороться со сном и закрыл книгу. Всё. Надо спать...
В течение первого года в Гренобле мне было трудно учиться, трудно разбираться в сложных модулях, словом, для меня это был непростой путь. Я проучился там два года, а после этого окончил в Москве Академию земельных рынков.
Обе моих дипломных работы были посвящены одной теме — Минимизации рисков при инвестировании в России. В одной исследовались проблемы, связанные с инвестированием в строительство и девелопмент, в другой — рассматривались вопросы, возникающие при инвестициях в недвижимость. Позднее, лет через пять-шесть, я увлекся макроэкономикой.
Учеба помогла мне понять, почему мы просчитались в ресторанном деле, и я счел необходимым закрыть наш ресторан. Когда кто-то из опытных бизнесменов говорил мне, что новички в бизнесе часто делают некую, всем им свойственную ошибку, я тут же с ним соглашался: «О! И я ее сделал». — «А еще они допускают и такой вот просчет…» — «И это на моей совести».
Я тогда совершил все ошибки, какие только можно было совершить. И только после того, как у меня появилась кое-какая образовательная база, мне стало немного легче ориентироваться в новом для меня мире, я начал понимать, как и что работает в бизнесе.
— И всё это не помешало вам создать семью, в которой четверо детей.
— Пятеро уже. Самому маленькому, Гавриилу, три годика.
— Ваши достижения кажутся мне непостижимыми. Но как вам удается находить время и средства еще и для благотворительности?
— Всё это совершается по воле Бога. Когда-то я думал, что мы сами что-то решаем, но потом осознал, что это не так. Из внешних факторов Бог создает некие события, которые приводят человека либо к вере, либо к неверию. И если в нас вдруг начинают проявляться какие-то особые способности, то это тоже приходит к нам не по нашему желанию, а откуда-то свыше. Когда я был маленьким, мне всё время снились какие-то люди в белых одеждах, с третьим глазом… Проснувшись, я их рисовал и давал родителям посмотреть. И не раз видел продолжения этих снов. Чем это можно объяснить? Не знаю. Но сейчас прихожу к мысли, что те сны были предсказанием о том, что моим увлечением станет йога.
В 1996 году я играл в Японии, в команде «Джапан Тобакко Тандерс». Меня тогда стало не туда заносить, и я, конечно же, выпивал. И вдруг во мне что-то произошло. Я не боролся с собой, не ставил перед собой какие-то благие цели. Но вдруг откуда-то пришло абсолютно ясное осознание: водку я больше пить не буду. Не хочу. И сразу почувствовал: а ведь это хорошо. А через какое-то время подумал, что, может быть, стоит перейти на вино. Попробовал, но и вино мне не понравилось. Прошло еще полгода, и я почувствовал, что не могу есть мясо. Оно стало невкусным. Почему? Не знаю, могу только предположить, что этим я обязан своим занятиям йогой.
— И сейчас не едите мясо?
— Я около 30 лет его не ем. Не потому, что заставляю себя удерживаться от этого, зная, что если мне очень уж захочется мяса, то я его съем. Но мне не захотелось. Повторю: это не какая-то серьезная аскеза. Я не подавляю в себе желание съесть то, что мне хочется. Никаких запретов у меня нет. Но мясо и алкоголь — это то, чего мне не надо.
— А что заставило вас отнестись к благотворительности как к одному из самых важных дел в вашей жизни? Случайность? Или знак свыше?
— Это точно был знак свыше. У нас уже была, в основном в Тверской области, сеть из двадцати с лишним детских домов. Мы туда постоянно ездили и помогали всем, чем могли: устраивали творческие мастер-классы, выставки, концерты. И однажды, когда я ехал по Ярославскому шоссе в Москву, мне пришла в голову мысль о том, что надо бы провести среди воспитанников детских домов и интернатов Олимпиаду. Как было бы хорошо, подумал я, если бы дети стали регулярно тренироваться, готовясь к столь крупному спортивному соревнованию, которое можно было бы раз в два года проводить по олимпийской программе.
Но эту идею будет крайне трудно осуществить, тут же сказал я себе. Для этого необходима поддержка властей, а ведь добиться ее ох как нелегко. И в тот момент, когда я был погружен в эти сомнения, мне позвонил полковник налоговой полиции (тогда еще была такая специальная служба) Николай Яковлевич Клешнев. Он, оказывается, был озабочен той же проблемой, которую я не знал как решить. «Руководство области, — сказал он, — считает, что в наших детских домах следовало бы провести какую-нибудь благотворительную акцию. И для этого будет оказана необходимая помощь. Так, может быть, устроим такое мероприятие?»
«Поразительно, — сказал я в ответ. — Мне только пару минут назад пришла в голову мысль о том, что можно было бы провести соревнования по олимпийской программе, и вы тут же мне позвонили». — «Вот видишь, как интересно всё сошлось», — сказал он. Я же, пораженный столь удивительным совпадением, едва мог в это поверить.
— Когда я уже въезжал в Москву, — продолжил свой рассказ Павел Шишкин, — мне позвонил еще один мой знакомый. «Я сейчас нахожусь на Экономическом совете Русской Православной Церкви, — сказал он, — вместе с губернатором Тверской области Дмитрием Вадимовичем Зелениным. — Он хочет с тобой поговорить. Передаю ему телефон».
«Вы что-то делаете по детским домам?» — спросил меня губернатор. «Да». — «Так, может, вам нужна помощь?» — «У меня действительно возникла сейчас мысль провести Олимпиаду среди детских домов», — начал я рассказывать о своей идее. «Продумай всё, — прервал он меня, — и приезжай к нам во вторник. Встретимся, и я, если тебе что-то нужно, помогу».
Всё это произошло в течение 20 минут после того, как у меня появилась мысль провести Олимпиаду. Я сначала готов был ее отбросить, решив, что эту идею почти невозможно реализовать. Но через несколько минут мне позвонил силовик, ведавший всеми спортивными делами в Тверской губернии, а вслед за ним и губернатор, и они дали мне зеленый свет на проведение Олимпиады.
Так разве во всем этом есть какая-то моя заслуга?
Я ведь никуда не ходил и никого ни о чем не просил. Я даже могу предположить, что Бог сначала навел меня на идею провести Олимпиаду, а потом, когда я едва от нее не отказался, дал мне понять, что в организации этого мероприятия нет ничего особенно сложного. И со мной тут же связались влиятельные люди, предложившие мне свою помощь. И в этом я вижу промысел Божий.
— Вы исключительно успешный человек. И вам, не знаю уж, по Божьей ли воле или благодаря вашим поразительным способностям и энергии, удается всё, за что бы вы ни взялись. А как вы представляете свое будущее? Вы будете и впредь двигаться по уже накатанным вами дорогам или же в вашей судьбе возможен еще один крутой поворот? Может, снова уйдете в монастырь?
— Я ни от чего не зарекаюсь. В моей жизни от меня ничего не зависит. Почти каждый год я езжу в Тибет, туда, где находится гора Кайлас. Это, возможно, одно из самых таинственных мест на земле. Во всех мировых религиях гора считается священной; множество паломников из разных уголков земного шара мечтают обойти вокруг нее, выполнив тем самым обряд, который носит название «кора». Тибетцы утверждают, что совершающие кору с искренней верой в Господа получают особенную духовную силу.
Я уже восемь раз обходил вокруг горы Кайлас. Постараюсь довести число таких обходов до тринадцати (считается, что если иностранец обойдет гору 13 раз, он обретет долголетие).
Что и как может произойти со мной в будущем, я не знаю. Но стараюсь здесь и сейчас выполнять предназначенную мне миссию. И раз мне дана возможность заниматься благотворительностью, значит, надо ее осуществлять. Однако не думайте, что у меня всё и всегда получается. Почти во всех проектах, которые мы затеваем, очень часто возникают проблемы, которые не так-то легко разрешить.
— Сколько часов вы спите?
— Шесть-семь часов. И за это время успеваю восстановиться. В 23 часа засыпаю и в 6 часов встаю, чтобы ознакомиться с новостями и оценить котировки на бирже в Гонконге, которая открывается как раз в это время.
— А существует ли для вас некая сверхзадача, которая определяет все ваши действия и помыслы?
— Да. Существует. Это поиск самого себя, что кажется мне самым важным из того, что только может быть в моей жизни.
Андрей Баташев, журнал «Физкультура и спорт»
Источник: www.volley.ru
| Твитнуть |
